Интервью Точка зрения

Ингушетия возмущена до предела! Ирина Стародубровская

Свою точку зрения по поводу новой волны протестов в Ингушетии и развития ситуации в и вокруг республики высказывает Ирина Стародубровская, известный кавказовед, к.э.н., руководитель научного направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института экономической политики имени Е.Т. Гайдара. Митинги захлестнули Ингушетию после того, как стало известно, что предпринимаются попытки пересмотреть закон о референдуме, согласно которому границы и статус республики могут определяться исключительно ее населением.

«Точка зрения» - компетентное мнение, позиция и комментарии экспертов, религиозных и общественных деятелей по злободневным вопросам и острым проблемам.

Что стало причиной новой волны массовых протестов в Ингушетии?

Я бы все-таки разделяла те риски и угрозы, которые в ходе митинговой активности и те риски и угрозы, которые есть смысл обсуждать экспертам. Ведь, честно говоря, я сейчас плохо представляю себе, зачем любой власти нужно было бы влезать в настолько глубокие проблемы и конфликты, связанные с любой попыткой объединения каких-либо республик Северного Кавказа. Ведь совершенно очевидно, что мы можем наблюдать, что даже незначительные попытки изменения территорий вызывают столь активную и серьезную реакцию населения.

Совершенно очевидно, что более глубокое вмешательство в вопросы государственности может вызвать непропорционально более серьезные протестные выступления. В общем, мне сложно понять, зачем это может быть кому-либо нужным. Кроме того, собственно, в каждой республике сложилась своя элита, которая занимает определенные позиции, которая имеет определенные вес и влияние и сложно себе представить, чтобы элита какой-либо республики вот так вот согласилась бы уступить свои места и просто так приняла бы какие-либо в этом смысле глобальные изменения. Поэтому я бы вот подобного рода риски, мы ещё собственно обсуждали риски вообще объединения Кавказа, и вот я бы подобного рода риски в серьез не рассматривала бы.

Я бы, честно говоря, поговорила бы о гораздо реалистичных рисках, и собственно, вчерашняя ситуация в Ингушетии показала, что эти риски вполне реальны и мне кажется, что на них нужно было бы обратить основное внимание. Вот когда мы говорим Ингушетия, на самом деле, есть некое представление о том, что это глубоко традиционное общество. Нам вообще кажется, что Кавказ традиционное общество, что давно уже сильно не так. Ну вот применительно к Ингушетии, то действительно эта традиционность представляется абсолютно такой всеохватывающей. И вот если мы посмотрим на то как были организованы митинги, вот вроде всё это подтверждает. Сидят старейшина в папахах, проводится коллективный намаз на всю площадь, а на самом деле эти выступления показали, что всё это совершенно не так. Что общество на самом деле очень быстро модернизируется именно в социальном плане потому, что если мы посмотрим, то собственно, инициаторами подобного рода выступлений были совсем не традиционные структуры. Ими были на самом деле общественные организации и общественные лидеры, которые завоевали свой авторитет скорее своей деятельностью, чем своим каким-то вот положением в традиционных иерархиях. Мы увидим, что совершенно особую роль в этом процессе играла молодёжь, что совершенно не типично для традиционного общества в этом процессе играли женщины. У нас вот скорее всего сегодня, а может быть завтра должен как раз выйти доклад, который анализирует эту проблематику. Мы с Константином Казениным его подготовили по результатам предыдущего раунда протестов.

Но, собственно, вот какое отношение, эти достаточно общие академические отношения, могут иметь к реальным рискам? На самом деле самое прямое потому, что когда мы говорим о традиционном обществе, то это общество, где, собственно, практически безоговорочно подчиняются авторитету. Авторитету старшего, авторитету важного человека в том или ином плане. Но вот мы видим, что собственно, с этой точки зрения, всё обстоит далеко не так благостно потому, что тот риск о котором мы писали в своем докладе мы писали ещё месяц назад по результатам наших исследований, он собственно, вчера проявился в полной мере. То есть, молодежь начинает выходить из под контроля лидеров протеста. Причем надо понимать, что собственно протест был организован очень хорошо. Он проходил в цивилизованных формах, он проходил максимально в рамках существующих легальных форм проведения подобного рода акций и, собственно, это была очень позитивная характеристика этих протестных выступлений. Но вот есть такой серьезный риск, что когда подобного рода цивилизованный протес не дает в глазах общества быстрого и радикального эффекта, то он может вызвать неудовлетворение. И, собственно, самая активная часть общества – молодежь, может выйти из-под контроля тех лидеров на основе своего опыта, на основе своих знаний в общем организуют протест так, чтобы стратегически добиться наиболее эффективного результата. Мне кажется, что это очень серьезный риск. Собственно, вчерашняя ситуация это подтвердит. С этим риском надо работать.

На самом деле с этой молодежью надо разговаривать. С этой молодежью нужно быть в постоянном диалоге и строить этот диалог надо не сверху вниз как это привычно для традиционного общества, а строить его надо на равных. И вот мне кажется, что этот вот очень серьезный барьер, который, собственно, лидерам протеста надо преодолеть потому, что нет такого опыта и нет такой привычки, общаться тем, кто в традиционном обществе вроде бы рассматривается, так сказать группой субординированных авторитетов. Мне кажется, что это вот первый серьезный урок из вчерашних событий.

Есть ли угроза существованию Ингушетии как самостоятельного субъекта РФ?

Собственно для того, чтобы удержать протест в цивилизованных, ненасильственных формах, с лидерами протеста надо разговаривать. Опять же, с ними нужно вести диалог потому, что их сторонники должны понимать, что вот такого рода действия, не выходящие за цивилизованные рамки, дают свои результаты. Иначе риски выхода за подобные рамки с моей точки зрения очень серьезно возрастают. Мне кажется, что вот сейчас важно говорить не столько об иллюзорных, с моей точки зрения, рисках объединения всего Кавказа или там восстановления Чечено-Ингушетии, а о реальных рисках, связанных с динамикой протестной активности.

В этом разделе:

Добавить комментарий

Войдите, чтобы оставить комментарий: