В 1988 году имя Исраила Арсамакова узнал весь спортивный мир. На олимпийских играх в Сеуле он прославил не только Советский Союз, но и стал первым в истории Чечено-Ингушетии спортсменом, завоевавшим олимпийское золото.
Сегодня наша программа побывала в гостях у Олимпийского чемпиона по тяжелой атлетике, общественного деятеля Исраила Арсамакова. Мы приехали к нему в Ингушетию, в его родовое селение Плиево. Два года назад Арсамаков перебрался сюда из Москвы ухаживать за больной матерью, а позднее занялся строительством дома.
Исраил Арсамаков: "У меня ситуация сложилась такая, что приехал, хотел обустроить быт матери, она уже в возрасте, здоровье не то. Я предполагал, что я сделаю определенные реформы, так сказать, и все будет нормально. Но когда я увидел прогрессирующие проблемы, то я решил, что далеко отходить нельзя, а желательно быть совсем рядом, чтобы и людей не напрягать и удобней все было контролировать. А потом сразу мысли – делать нечего, скучно, что дальше. Занялся домом. Для гостей решил сделать такое место, и вроде бы сейчас на финише, ну не пропадет, во всяком случае".
Содержимое
Детство
Исраил Арсамаков родился и вырос в Грозном, где его семья обосновалась после депортации. Отец умер, когда он еще был школьником, и матери самой приходилось поднимать пятерых детей.
Исраил Арсамаков: "На моей памяти она работала в четырех местах. Она не умела вести бизнес, как сегодня говорят, она работала – и сторожем, и убирала, торговала в ларьке. Точка ее была – где драматический театр. Мне было очень полезно это время, потому что я просмотрел весь репертуар, знал актеров, видел всю эту ситуацию, как там творческая жизнь – изнутри".
Детство Исраила проходило в центре Грозного, по словам нашего героя, тогда там, в начале 70-ых еще ощущалась предвзятое отношение к вайнахам.
Исраил Арсамаков: "Атмосфера непосредственно, в школе взять, преподаватели, там конечно это чувствовалось: вы – мы, это я не скрываю, действительно это раздражало, оно раздражало во всех местах, где это, скажем, наши вайнахи встречались с государством".
Мадина Амагова: "То есть, вы чувствовали это предвзятое отношение по этническому признаку?"
Исраил Арсамаков: "Я его чувствовал всегда. Потому что говорить о таких вещах, знаете, дружба народов, вот это все, это как доктор выходит, лекцию читает о вреде курения. А в перерывах начинает курить. Вот это напоминает. И сейчас напоминает. А сейчас это приобрело вообще какие-то извращенные формы. И если взять среду обитания, то на уровне знакомых у нас никогда не возникало вопросов ни с какой национальностью, там и евреи, армяне, русские, кого только не было. Возникали эти «правильно-неправильно», этот поступок хороший-не хороший. Но когда ты сталкивался с учреждением, там обязательно, это продолжалось потом и в сборной страны тоже самое было, в тяжелой атлетике, и по другим видам, наверное, но я с этим сталкивался".
Мадина Амагова: "Но Вы можете вспомнить события, какой-то случай, которые произвели на Вас в детстве наибольшее впечатление?"
Исраил Арсамаков: "Я сейчас Вам один случай расскажу интересный. У многих людей в жизни бывает такая вещь. Короче, 1-ое сентября, в первый класс я иду. Мать, тогда конечно, все люди были очень скромные, не богатые, но тем не менее, она там в бюджете все предусмотрела, меня с иголочки одела, купила вот такой огромный букет цветов, и я иду в школу, линейка. Мне говорят, вот это будет ваша классная руководительница, вас когда поведут, посадят, и ты подаришь эти цветы классной руководительнице. Я такой веселый, нормальный, и как все школьники стою на линейке. Происходит вся эта процедура, для меня это было непривычно все, но очень торжественно, и тут объявляют -- у нас такая заслуженная учительница, она такая хорошая. Она идет, мы тут стоим, к ней подбегают, цветы ей дают. И одна старшеклассница выхватывает мои цветы и отдает ей. И я в класс иду один без цветов, без ничего".
Мадина Амагова: "Как так?"
Исраил Арсамаков: "Да, я несколько раз в жизни с этим сталкивался".
История Кавказских игр
Еще раз несправедливое отношение Исраил Арсамаков ощутил сполна, когда его проект «Кавказские игры» хотели присвоить себе чиновники на уровне руководства СКФО
Мадина Амагова: "Расскажите, как зародилась идея проведения Кавказских игр, в чем была уникальность этого проекта?"
Исраил Арсамаков: "Уникальность этого проекта заключается в том, что народы Кавказа получают возможность заниматься непосредственно, натурально, этнокультурой своей. Не сквозь призму Минкульта и тому подобного, то есть вещей не шаблонных. Это должно было возродить праздничную и игровую культуру народов Кавказа, которая отличается своеобразием, и она по своей зрелищности, по своему смысловому наполнению ничем не уступает никаким мировым образцам".
Мадина Амагова: "Я правильно понимаю, что этот проект решили проводить на государственном уровне, но Вас вытеснили, потому что Ваша концепция их не устраивала?"
Исраил Арсамаков: "Концепция – понятие такое, что концепция это общее понятие, а там есть конкретные вещи".
Мадина Амагова: "Что конкретно не устраивало?"
Исраил Арсамаков: "Вот, одна из частей того, что меня не устраивало: конечно, можно выскочить там, вытащить флаги и орать все что угодно, и про дружбу народов, все, что угодно. А можно непосредственно заниматься культурой. Одно из моих пожеланий было возродить конную культуру Кавказа. Мы говорим – какой-то вид спорта пропагандируют в Олимпийских Играх. Ну почему кёрлинг - олимпийский вид спорта, а мы, как Россия, могли бы пропагандировать джигитовку. Очень даже классный вид спорта. Ничем не отличается, он даже лучше, он даже зрелищней.
Это в 2010 году было. Мне звонят, так-то и так вот, с Вами хочет человек поговорить. Это когда я в Ингушетии уже провел, там пошло. Многие не знали, откуда идет, а когда увидели, что вроде бы обычный парень, вот он двигает идею. Она не из кабинета вышла. Я не такой правильной национальности оказался, понимаете? Ярин хочет со мной поговорить, это который сейчас во внутренней политике. Я ему – конечно, я работал здесь помощником советника у Евкурова. Еду туда, все – привет, я откуда знаю, кто такой Ярин? А он мне говорит: «Вот ты давай тут отойди в сторону, это тогда еще было, отойди в сторону, это все надо отдать казачеству. Я говорю: «Казачество может быть частью Кавказа, а не Кавказ – частью казачества» вот такой наш диалог был. Он: «Ну я тебе сказал». Я: «Я тебя услышал». Ну я ушел, потом меня выгнали. Вот и все".
Игры все же провели, но подали, что называется, под другим соусом, назвав фестивалем культуры и спорта. Дело в том, что Арсамаков подал в суд на нерадивых чиновников и смог отвоевать название своего проекта Кавказские Игры.
Мадина Амагова: "У вас опустились руки после всего этого? Вы будете возрождать этот проект?"
Исраил Арсамаков: "Я на сегодняшний день не вижу, у меня нет ресурсов. Если тогда это были Олимпийские Игры, там черкесы начали говорить про Красную поляну, там было такое все, назревали такие напряжения, и некий запрос был, и в этот момент эта идея как-то проскочила, но когда она начала проявляться, её быстренько загасили. А сейчас нету ни Олимпиады, ничего.
Есть Русский мир, Крым наш, вот это все, непонятно что. А языки необязательно, мы все русские. Я никогда русским не был, я среди русских прожил, очень хорошо живу, у меня нет никаких вопросов, но я не русский. Я, когда попал в сборную Советского Союза, в 1979 году, это первые сборы, на которые я начал ездить. Дают кушать. Я не знаю, свинина это, не свинина. Я не ем. Мясо не ем. «Чего не ешь?» Я спрашиваю: «это свинина, нет?» - Это свинина. Я не ем. Это сейчас очень легко рассуждать. А в Советском Союзе особо не порассуждаешь. С голоду умрешь. Где ты этой темы коснешься? Ты если знаешь, я естественно перестал кушать это мясо, курятину кушал, ну если уверен, что там говядина. Ну и пошло дело.
Главный тренер говорит: «Пусть ест, только свинину давайте». И я месяца три, три-четыре сбора, у меня такое противостояние. Выгнать? За что меня выгонять? Не хочу я кушать, и все. А потом были моменты очень нехорошие. Я говорю: «Ребята, дело не в том, что я супер мусульманин, я не хочу ни на кого воздействовать, но дело в том, что я воспитан в этом. Мы не кушаем свинину. И если я сейчас продам свое это...» Они говорят: «Но тебя же никто не видит». Я говорю: « Если я это сейчас продам, то я вас 10 раз продам, и я на каждом шагу вас продавать буду»".
История занятия штангой и победа на Олимпиаде
Исраил Арсамаков начал заниматься штангой в 15 лет и уже через два года выиграл кубок СССР. 10 лет спортсмен входил в состав сборной Советского Союза по тяжелой атлетике. Будучи школьником, Исраил занимался вольной борьбой, но его тренер Асламбек Дзагоев, заметив, что штанга дается юноше лучше, отвел его к известному тренеру по тяжелой атлетике Ибрагиму Кодзоеву, с которым Арсамакова до сих пор связывают теплые дружеские отношения.
Мадина Амагова: "Ибрагим, Вы до сих пор называете своего подопечного Изя?"
Ибрагим Кодзоев: "Вы знаете, и с любовью называю. Мне так нравится. Для меня он всегда маленький".
Мадина Амагова: "Маленький до сих пор?"
Ибрагим Кодзоев: "До сих пор, да. Тренер по борьбе был в Грозном Асламбек Захарович Дзгоев. Он был Заслуженный тренер Советского Союза, он с акцентом говорил, и он на весь зал кричит: «Ибрагим!» Я говорю: «Что такое, Асламбек?» - « Вот я тебе будущего чемпиона привел » Ему там еще 15-ти не было. Я смотрю, такой коренастый, плотненький мальчик. Ну в общем, мы начали тренироваться".
Мадина Амагова: "Но Вы видели в нем этот потенциал?"
Ибрагим Кодзоев: "Вы знаете, его сразу было заметно, да. И вот мы с ним, можно сказать, по сегодняшний день, сколько лет уже вместе".
Победа на Олимпийских Играх в Корее стала кульминацией спортивной карьеры Арсамакова. Бросив тогда штангу на помост, он больше её ни разу не поднял. Слишком дорогой ценой далось ему это золото.
Ибрагим Кодзоев: "Ему очень тяжело досталась эта Олимпиада. Вы знаете, я почти что уверен, что наверно, так никому не доставалось. Я не имею ввиду физический труд, но морально. У него были соперники. Во-первых, один был соперник депутат Верховного Совета, Варданян. Он действительно, сильный был спортсмен. Второй был спортсмен из Украины, из Белоруссии, я не помню его фамилии сейчас, за него просил Машеров, Первый секретарь ЦК Партии Белоруссии. А самый такой жестокий спортсмен был Ли. Его отец был его тренером. А корейцы объявили, что любой кореец, который займет, выиграет золотую медаль – миллион долларов.
Старший тренер сборной команды к этому расположен был, и тот заявил ему, я это точно знал, мне сказали. Он зашел и сказал: «Если мой сын поедет на Олимпиаду, я тебе там отстегну.» И тот, конечно, был заинтересован. Но несмотря на это, он все это выдержал. Конечно, там и ребята вмешались, ну, он был сильнее. Он выиграл и прикидки, он выиграл и Союз. Он должен был ехать".
За год до Корейской Олимпиады, чувствуя сильнейшую физическую усталость, Арсамаков оставил занятия спортом. Вернулся к тренировкам Исраил благодаря матери.
Исраил Арсамаков: "Я бросал заниматься, ну это была депрессия, и физически очень я себя неважно чувствовал. Ну а потом потихоньку, потихоньку..."
Мадина Амагова: "Что мама Вам сказала, что вы вернулись?"
Исраил Арсамаков: "А зимняя Олимпиада проходила, она спросила, почему ты там не выступаешь? Я прикололся с того, что она как бы, для нее все одно и то же, она как бы – ну причем тут зимняя Олимпиада и эта Олимпиада, то есть летняя? А она говорит, почему все там, а ты тю-тю...Вот это смешно стало. Сколько было у меня в жизни моментов, она всегда могла все бросить, -- что тебе нужно, я все сделаю. И покушай, и все, икру где-то нашла, и это нашла. Обычно родители всегда как бы требуют себе, а эта все хотела: давай, давай, у нее всегда характер был такой. Она выдержала очень много вещей".
За 12 лет в тяжелой атлетике Арсамаков 7 раз был чемпионом СССР. В 1986 году он стал серебряным призером Чемпионата Мира и золотым призером Чемпионата Европы. Как любой спортсмен, Исраил мечтал об Олимпийском золоте. Но эйфории после победы в Сеуле он не испытал.
Мадина Амагова: "То есть Вы до последнего момента не знали, выйдете-ли Вы на помост?"
Исраил Арсамаков: "Абсолютно, за два часа".
Мадина Амагова: "Это была неожиданность для вас? Так же, как и эта победа?"
Исраил Арсамаков: "Победа не была неожиданностью".
Мадина Амагова: "Были уверены в своей победе?"
Исраил Арсамаков: "Я не то, чтобы был уверен, мне смешно это было, что Олимпийские Игры так, как бы Вам сказать? Во-первых, до Олимпиады шли эти постоянные рубиловки, и мне приходилось чуть-ли не каждый день ходить на эти предельные веса, и я естественно получил, нахватал травм, у меня кисть не держала. Допустим, я легко выбрасываю, но не держит она. Я ее перетянул, положили мы туда картонку, чтобы фиксировать. Колени там, то есть эти травмы. Если бы без этих травм, там красивое, нормальное выступление было бы. А потом я вижу – там 205 кг – вот так хватает, чтобы выиграть Олимпийские Игры, для меня это шуточное дело. Я так скажу, я поднимаю 205 кг, я же вижу, что на разминке творится. У меня парень, который рывок выиграл, он убежал, он под допингом был. А там позади этот кореец в хвосте и один венгр. Ну я знаю, что вот 100 процентов, что 205 – и я выигрываю. Я поднимаю 205. Потом ставят 210, я долго стоял, настроиться надо, и не поднял я, вторым подходом. Так я потом себя настолько перевернул за эти 3 минуты, чтобы настроиться, чтобы эти 210 поднять".
Мадина Амагова: "В тот момент, когда Вы стояли, и вот Вы подняли глаза, и мне показалось, что Вы как будто обращаетесь к Всевышнему, чтобы Он Вам помог?"
Исраил Арсамаков: "Нет, ну, к Всевышнему мы всегда обращаемся, мы всегда читаем аль Фатиху. Я всегда прошу, и утром встал, прошу, все в Его руках. Тем не менее, надо самому работать".
Жизнь после победы
Мадина Амагова: "Вы принесли победу всему чечено-ингушскому народу, тогда это был большой праздник, люди выходили на улицы, танцевали, радовались. Как изменилась Ваша жизнь, стала-ли она делиться на До и После, и как Вас встретили на родине?"
Исраил Арсамаков: "Я так скажу, что достойны Олимпийских медалей у нас были спортсмены. Но так посчастливилось, что я первый до этого дотянулся. Несколько человек нас поехало, был действительно результат. От нашей республики было несколько человек. Но я так скажу, что из них, я так считаю, я был достойней – почему? Потому что я с 1979 года состоял в сборной страны, я 8 лет был лучшим спортсменом в Ингушетии. Эти выскочили где-то 85-86-ой год. Они тоже готовы были и достойны были. Арам Вараев в первую очередь достоин был. Я говорю, пацаны, я раньше начал, вы не обижайтесь, я больше труда вложил. Продолжайте!"
Мадина Амагова: "Молодые люди идут в спорт, потому что он стал модным и в большой степени потому, что им даются какие-то материальные блага. Если спортсмен выиграл где-то соревнования, ему дарят иномарки, квартиры, и это подкупет молодых людей. То есть можно выиграть одно соревнование и сразу разбогатеть. Если сравнивать те достижения Ваши, Олимпийская медаль, первая в Чечено-Ингушетии, вот в то врмя были вот эти ценности? Как Вас отблагодарило государство?"
Исраил Арсамаков: "Так скажем, государство никак не отблагодарило. Ну, я купил за гос.цену Волгу, вот это так меня отблагодарило, и все".
Мадина Амагова: "Вы все равно сами ее купили?"
Исраил Арсамаков: "Я сам купил. Просто, по гос.цене, так скажем. Старшее поколение понимает, о чем я говорю. Это сейчас молодежь уже не понимает".
Так уж сложилось, что Олимпийские чемпионы, кончив спортивную карьеру, начинают заниматься политикой и очень часто их можно увидеть в депутатских креслах Государственной Думы. Как к этому относится наш герой?
Исраил Арсамаков: "Я категорически против. Я не против, пускай занимаются политикой, но заниматься политикой в нормальном понимании – это одно, а в Российском – это другое. Как будто приз тебе дали – депутатский мандат, 500 тысяч зарплата, 250 – пенсия, ты свободен, ты награду получил. Извините, там серьезные моменты, касающиеся судьбы страны, это с кандачка нельзя решать".
Несмотря на то, что Исраил после Олимпиады был эмоцианально опустошен, победа в Сеуле – одна из самых ярких страниц в его биографии. Любой период жизни наш герой принимает философски, хотя в каждом из них светлые, позитивные моменты.
Исраил Арсамаков: "Как говорится, в любом возрасте есть свои прелести. Я считаю, что если нас так Всевышний создал, что идут этапы, надо просто пользоваться тем, что есть. Я знаю, что есть люди, которые сильно переживают, кризис возраста бывает. Но мне это смешно, честно говоря. В любом возрасте есть отрезки, которые, действительно, приятно вспомнить. Но я считаю, что надо просто брать от жизни как можно больше, и тогда не будет ощущения, что вот этот период был лучше, а тот хуже".
Мадина Амагова: "Вы считаете себя счастливым человеком?"
Исраил Арсамаков: "Я считаю себя счастливым человеком. Мне жаловаться не на что".
Мадина Амагова: "Какое место в Вашей жизни занимает вера в Бога?"
Исраил Арсамаков: "Насколько я верующий, это, наверное, будет только в Судный день известно. И где мои проколы или какие-то может быть положительные вещи. Я так скажу, что при нормальной ситуации, в общем-то можно чуть-чуть развернуть вопрос. А какое место занимает что-то в вере в Бога? Это не популизм. Человек практически, вот он просыпается, у него сразу все вопросы, он определяет автоматически сразу, перезагружает комрьютер, кто он, где он, как он, все анализирует – и пошел".
Мадина Амагова: "С какой просьбой Вы обращаетесь к Нему в последние годы?"
Исраил Арсамаков: "У каждого свое. Это очень личное, но самое важное – это чтобы Он простил".
Мадина Амагова: "Если бы у Вас была возможность написать СМС в одном предложении для будущих поколений. Что бы Вы написали в этом предложении?"
Исраил Арсамаков: "Единственное – будьте людьми, больше ничего не скажешь. Будьте людьми".
Мадина Амагова: "Как Вам кажется, в чем Ваше призвание?"
Исраил Арсамаков: "Я всегда хотел бы быть полезным. А призвание – вот я знаю, что из меня не получится чиновник в современных реальных пониманиях. А призвание – работать".
