Одна из миллионов трагических судеб. Это история о жителе Алеппо, который стал свидетелем исчезновения города, где он родился и вырос. История о том, как Алеппо превращался в руины.
Когда в начале 00-х годов заполыхал Ближний Восток, то мало кто мог предположить, что очаг возгорания станет таким обширным. И уже тем более, мало кто знал, что это затянется на долгие годы. Человеку свойственно романтизировать даже такое кровопролитие, когда он наблюдает за ним из далекого зарубежья. Но тем, кому повезло меньше, предстояло окунуться в пучину пыли, крови и голода.
Хочется надеяться, что худшие дни Сирии позади, что эта страна вновь двинется к процветанию. Но пока жителям Сирии ее будущее видится мутно, ибо рано делать выводы. Гораздо четче сирийцы видят прошлое своей родины, а потому есть из чего делать выводы. Основываясь на этих выводах, они смогут построить будущее. В этом нет сомнения. Но, а для нас эта история должна послужить уроком и примером того, как следует переносить трудности и потери.
Содержимое
История жителя Алеппо сирийца Бакара
Сириец Бакар Абди начинает рассказ: «Я родился в Алеппо. У меня были сводные братья от отца и от матери. Когда пришло время учиться в старшей школе, отец поставил меня перед выбором: либо я буду работать с ним, либо поступлю учиться. Я выбрал учебу и решил получить торговую специальность. Наша семья была среднего достатка – мы ни в чем не нуждались. У отца была небольшая текстильная фабрика, где я работал и помогал ему. Я стеснялся брать деньги у родителей, т.к. у нас в Сирии с 23-х лет мужчина должен быть полностью финансово независимым. Поэтому подтянув учебу, я снова устроился на работу, где довольно быстро развивался. В кратчайшие сроки я дорос до должности заместителя директора. Затем я ушел в армию, отслужил 2 года, а вернувшись, продолжил работать. Вся эта беготня за карьерой привела к тому, что я не успел жениться. Если не женишься в 23 года, то у нас на родине с каждым последующим годом все тяжелее. Я до сих пор не женат, а мне сейчас 36 лет.
Через несколько месяцев ближе к концу 00-х годов меня уволили. Я ездил на заработки то в Катар, то в Дубай. Заграницей обосноваться я так и не смог – мотался по Эмиратам. В 2011 году ненадолго приехал домой, и в этот момент начались первые волнения в Сирии. Уехал еще на полгода или год в Дубай, а когда вернулся в 2012 году, то увидел, что ситуация очень сильно изменилась: все двигалось к войне».
Начало войны
Для тех, кому приходилось бывать в горячих точках, очень хорошо знакома обстановка приближающегося военного конфликта: леденящая кровь атмосфера пустоты и тишины. Как правило, это происходит постепенно. В этом заключается коварство подобной ситуации, ибо осознание того, что точка невозврата пройдена, приходит очень поздно, и ты находишься в захлопнувшейся ловушке собственной беспечности.
Бакар продолжает повествование: «Мне очень хорошо запомнился такой эпизод: обычно по окончании месяца Рамадан в день Ид-аль-Фитр на улице бывает много людей. Город исторически переполнен обычаями, традициями, и праздник разговения отмечается здесь масштабно: с народными гуляниями, все ходят друг другу в гости. Но в этот день улицы были пустые, и я не понимал, что происходит. Люди боялись выходить из домов. Большая часть жителей уехала в деревни близ Алеппо. Это был очень странный день. В воздухе витала тревожная военная атмосфера...
В 2012 году ситуация начала развиваться стремительно. Старики, женщины и дети покинули город. Остались только молодые здоровые мужчины. Они охраняли свои дома от мародеров. У людей была надежда, что ситуация изменится к лучшему в течение недель или месяцев, но положение становилось все хуже. В итоге народ начал возвращаться домой, поскольку у людей кончились деньги – не на что было питаться, не на что было снимать жилье.
В конце 2012 года был один случай. У меня был брат, и он жил недалеко от меня в многоэтажном доме. Ночью начались обстрелы, и он решил остаться у меня, т.к. я жил на втором этаже малоэтажного дома. У меня было менее опасно, поскольку мы были ниже. После утреннего намаза мы отправились на его улицу и обнаружили, что она вся, включая его дом, превращена в груду руин: грязь, мусор, бетон – все вперемешку. Это была улица, на которой я вырос – большая центральная улица города. С этого момента все изменилось! Мы стали относится к войне, смерти и разрушениям как к чему-то ежедневному, рутинному. Мы очерствели к войне, не понимали всего ее ужаса».
Когда к жителям сирийских городов пришло осознание неизбежности войны, многие пожелали остаться в своих домах, хотя имели возможность уехать заграницу в качестве беженцев. Они слишком сильно любили свою родину, чтобы так просто все бросить. В сердце каждого сирийца силилась надежда, что завтра наступит новый день, и он принесет мир. Любовь к родине и надежда на будущее помогали держаться до последнего.
2013 год в Алеппо
Бакар признается: «С начала 2013 года стало еще хуже, и я перестал выходить на работу. В небе начала летать авиация: самолеты пускали ракеты. Да, сначала было страшно, но молодежь Алеппо приспособилась к войне. Многие те, кто мог уехать, город не покидали, поскольку любили его. К середине 13-го года сравняли с землей дом, в котором жили мои родственники. Погибло 13 человек. Смотришь – стоял дом, а потом его нет. И все, кто там находился, их тоже нет».
2014 год
«В 14-м году с самолетов начали сбрасывать бомбы. Это были самолеты западной коалиции во главе с США. Бомбы страшнее ракет: более разрушительны. Америка таким образом боролась с группировками, которые находились в городе, но гибло много мирных жителей. Народ привык к войне, к ракетным ударам. Один только звук падающего снаряда мог убить: настолько он зловещий и чудовищный. Однако город продолжал жить. Распорядок дня был таким, что в один промежуток дня налетала авиация, бомбила и разлеталась. В этот момент мы прятались, потом выходили и оставшуюся часть дня занимались своими обычными делами: знали, что сегодня уже бомбить больше не будут.
Я жил в производственном районе. Мы занимались торговлей. Не знаю, как это происходит, но чем более ожесточенной становилась война, тем лучше к ней приспосабливались мирные жители».
Человек познается в беде. Причем важнее всего, познание самого себя. Осознание того, на что ты способен, а затем понимание того, что рядом есть люди, с которыми ты рос бок о бок. И вот они – все еще с тобой, все еще готовы ценой собственного благополучия оставаться рядом.
2015 год
Наш герой продолжает: «С 2015 года все виды оружия можно было видеть каждый день: авиация, танки, прочие боевые машины. Один родственник предложил мне поехать в качестве переводчика в Китай – я полетел туда. На обратном пути решил остаться в Турции. Но так как моя мама была в Алеппо – я туда вернулся. Не знаю, поступил я правильно или нет, но я это сделал. Позже, правда, я заплатил за это высокую цену. Много всего было…
Один случай могу рассказать. Мы с друзьями пошли обедать в кафе и заказали блюдо хумус – это наше национальное блюдо из нута. Один из друзей сказал, что хочет добавки, и поэтому мы задержались. В этот момент началась бомбежка. Через 3-4 дома от нас здание стерто в пыль. Меня тогда контузило: я упал, встал в беспамятстве. Когда пришел в себя, увидел разбросанные всюду части тел, много крови, но более всего меня поразил труп 5-летнего мальчика: туловище без рук и без ног. Затем прибежала женщина, начала спрашивать, не видели ли мы ее дитя. Мы не смогли ей сказать, что ее ребенок погиб. Мы посоветовали ей пойти в больницу и там спросить».
Война требует огромного ресурса. Выживание в условиях военного конфликта забирает много сил, средств и здоровья. Но также необходимо смириться с мыслью о том, что в одно мгновение можно лишиться всего, в том числе и жизни. Но очень важно в этом положении оставаться человеком, проявлять сострадание к другим, иначе человек просто обречен.
2016 год
Бакар Абди говорит: «2016 год стал еще сложнее. Если до сих пор был хоть какой-то порядок, то теперь все перемешалось. Город утюжили с воздуха бомбардировщики. В Алеппо тем временем находились разные группировки. Если до этого мирные жители как-то успевали спрогнозировать развитие событий и заблаговременно приспособиться, то теперь это было невозможно. К тому же наступил самый страшный для нас этап – это блокада. Представьте себе, я всю жизнь был свободным человеком. И тут такое! Выходишь на улицу и не можешь найти еды – в город ничего не завозится. Одна старушка продавала хлеб, и она говорит: «Когда же бомба упадет на нас и избавит нас от такой жизни?!». Мы ее успокоили: «Не волнуйся: скоро упадет».
Надежды разрушались день за днем – выживать стало все тяжелее. Бакар не испытывал чувство ненависти к кому-либо. Ненависть забирает много сил. Следовало сконцентрироваться на выживании. Для него война проходила не в лицах, не в людях – это была некая непреодолимая циничная и безликая мощь, с которой он не то, чтобы мирился – научился действовать, исходя из условий, которые она предоставляла.
Бакар рассказывает: «День за днем ежедневные продукты сокращались – бытовые нужды было все тяжелее удовлетворять. Запасы еды и лекарств иссякали. Жители Алеппо оказались на удивление сплоченными. Каждый делился всем, что имеет, до последнего. Первые 20 дней было еще не так сложно – самые тяжелые были последние 10. Единственное, что с водой было все нормально: было много колодцев, вода шла из-под земли, и перекрыть или отравить ее никто не мог. Жители Алеппо ожидали один из двух возможных окончаний всего этого: либо голодная смерть, либо смерть под бомбами. Несмотря на то, что люди приспосабливались к новым условия долгое время, на этом ресурс жителей Алеппо был исчерпан. Никто ума не мог приложить, как теперь выживать. Город взаперти – с неба сыплются бомбы, нечего есть, нечем лечить, некуда деться. Мы после каждого налета кого-нибудь хоронили. Алеппо медленно исчезал.
До этого момента, до осады, многие делали даже что-то вроде бизнеса: хоронили мертвых, читали молитву, получали за это какие-то деньги. И пока город не заперли, возили туда-сюда еду и т.д. Но теперь все кончено! Сколько в городе осталось ресурсов, стольким мы и владеем. После того, как запасы опустеют, дальше только голодная смерть – иной перспективы быть не могло. Оставалось только ожидать своей очереди. Мало кто наделся вообще дожить до конца осады – это было отчаянное ожидание смерти».
Подошел момент, когда война достигла несовместимые с жизнью точки кипения. Бакар принял решение: с меня хватит! Пришла пора покидать город: не осталось ни сил, ни надежд, ни ресурсов. Он признал свое поражение и решил уехать, но это оказалось не так-то просто.
Бакар Абди: «Из Алеппо вела единственная незакрытая гравийная дорога, где могла проехать лишь одна машина, и вот этот коридор открыли на 12 дней. По прошествии этих 12 дней город должны были закрыть наглухо. Нас было несколько человек родственников – двоюродный брат находился за рулем, и мы ехали по этой дороге. Было где-то 6 утра. В этот момент в воздухе снова появились иностранные самолеты, а наша машина завязла в какой-то неровности на дороге. Машина легла на живот и не желала трогаться с места. Вокруг творился кошмар: в воздухе рвутся снаряды, и вот мы посреди этого одним колесом в яме. Теперь мы не можем ни ехать, ни вернуться назад. В итоге удалось вытащить машину, но пришлось вернуться в город. Через 3 дня мы все же выехали.
Была вторая блокада, но я ее не видел. Она, говорят, еще страшнее первой. В ней находились мои родственники – не всем удалось выбраться. После прошествии 12 дней город блокировали окончательно, и кто не успел оттуда выйти, тому было суждено увидеть самые тяжелые дни Алеппо, наверное, не только за всю войну, но за всю историю этого города.
В октябре 16-го года мы прибыли в Турцию. И здесь мы ежедневно задавались одним и тем же вопросом: Как дела дома?». От бомб коалиции там погибли два моих племянника – дети брата: одному было 7 лет, другому было 5. Во время первой блокады, когда мы не могли выехать из города из-за того, что машина завязла посреди дороги, я будто проходил сквозь смерть: шел через смерть, вышел по другую сторону и родился заново».
Переезд в Турцию
«Сейчас я живу и работаю в Турции. Моя родня осела на юге в городе Денизли – я же решил поселиться в Стамбуле. Конечно, для иностранца всегда тяжело с работой, языком, адаптацией и так далее. Но я благодарен Турции за то, что нам предоставили убежище! Я благодарен турецкому народу! Конечно, Стамбул прекрасный город, но он огромный, и в нем очень сложно жить. Я никогда бы не поверил, что можно добираться до работы 4 часа каждый день. Сейчас я работаю в риэлторской компании».
Расставание с родиной, тем более, осознание того, что твоего города больше нет: он исчез, разрушен – это одно из тяжелейших испытаний, какое может выпасть на долю человека. Но Господь не посылает испытания, которые человек не способен вынести. И наш герой прошел этот путь с достоинством.
Бакар завершает рассказ: «Меня не покидает надежда, что я смогу вернуться в свой любимый Алеппо, смогу увидеть этот город вновь».
Полную версию о последних жителях Алеппо смотрите в данном документальном фильме.
